Секрет таинственного слова

Мой интерес к народной медицине - целительству - возник давно. И более всего я отразил его в рассказе "Симониха", где есть такой эпизод:
"Детская память запечатлела жуткий для меня случай. Ночью начало "стрелять" ухо. Я верещал, как заяц, затравленно и обречено.


Ох, лихонько ты мое, да што же это за наказание, - кружилась вокруг меня насмерть перепуганная бабушка. А когда взяла себя в руки, быстро накинула на плечи фуфайку, подхватила меня под мышку и - к соседям. На мое счастье Симониха гостила у дочери.


Я разбудил их мгновенно. Но едва мягкие, теплые ладони Симонихи легли на мою исстрадавшуюся голову, боль, словно испугавшись прикосновения ее рук, исчезла. Я вцепился в них мертвой хваткой и ни за что не хотел отпускать. Мне казалось, отпусти я их, - она снова вернется.

Да дитятко ты мое, - прошептала она мне на ухо, - ишь как намаялся-то.
И вдруг!

Топлюшечки хочешь?

Хочу.

Ну обожди, счас принесу.
Почему после ее слов мне так захотелось топлюшечки, не знаю. Но на какое-то мгновение я даже увидел перед собой большую глиняную кринку, доверху наполненную топлюшкой, а сверху еще и аппетитную корочку пенки.
Такая вот она - Симониха!"
Все так и было на самом деле. Только вместо Симонихи (образ ее собирательный) был знаменитый целитель Степан Ильич Михальцов из деревни Кокшенево Муромцевского района Омской области.
Сейчас бы его назвали экстрасенсом. Но он врачевал и травами, был непре-взойденным мастером по выправлению всевозможных вывихов, лечению самых сложных переломов, когда раздробленные кости приходилось собирать на ощупь буквально по осколочкам.
В сороковые, пятидесятые и шестидесятые годы врачи районной больницы, оказавшись бессильными помочь своим пациентам, направляли их не в область, а к Степану Ильичу. Даже мест-ная знаменитость - заслуженный врач РСФСР хирург Виктор Лекомцев, оперировавший обычной ножовкой командира партизанского отряда Героя Советского Союза Кирилла Орловского (впоследствии ставшего председателем белорусского колхоза "Рассвет" и прототипом героя фильма "Председатель"), - и тот порой вынужден был направлять больных со сложными переломами к кокшеневскому кудеснику. И он помогал. Светлая ему память.
Летом 1990 года я, несмотря на сильную боль в правой ноге, пришел к нему на могилу. Присел возле нее, положил цветы. И невольно подумал: "Сюда-то я кое-как дочапал, а как назад?.. Был бы жив дед Степан, поводил бы сейчас своей волшебной рукой над моим больным коленом и..." Но, увы, он умер еще в 1969-м. Пришлось встать, держась за оградку, и двигать ноги в обратном направлении.
Где-то в метрах в ста от кладбища я с удивлением обнаружил, что нога-то не болит. Более того, боль исчезла вообще! Ни вечером, ни на следующий день, ни после она уже меня не мучила! Мистика? Скорее несусветная реальность. Мы обычно, едва столкнувшись с чем-то необъяснимым, тут же спешим воскликнуть: "Этого не может быть!" Может! И еще как может! Давайте вернемся к этому эпизоду из рассказа "Симониха", где у меня "стреляло" ухо. Ведь это был самый что ни на есть отит - воспаление среднего уха. Возбудителем этой болезни являются бактерии либо вирусы, нападающие в среднее ухо, соединяющее полость с носоглоткой. Антибиотиков в то время не было. Собственно, и больница-то была далеко. Сейчас мне понятно, что чудодейственные руки деда Степана мгновенно избавили меня не только от жуткой боли, но и от более серьезных последствий.
А вот одна из прототипов Симонихи - бабка Васильевна, действительно жившая с нами по соседству, - воистину сотворила чудо.
Это произошло летом пятьдесят третьего возле одной из причальных стенок омского речпорта. Разыгрался нешуточный шторм. Резкие порывы ветра достигали такой силы, что бортовые концы, удерживающие у причала тысячетонный лихтер, не выдержали и лопнули.

Я не помню удара. Мне тогда едва исполнилось три года, запомнилось лишь то, как, сидя на руках матери, видел мечущегося по паузку отца. А мать, приседая от ужаса, кричала ему: "Прыгай, прыгай! Ради Бога, прыгай!" Но тот, будто не слыша ее истошного голоса, продолжал стравливать чалки, пытаясь спасти наше утлое деревянное суденышко, придавленное стальной махиной.

Моя детская психика не выдержала этого страшного потрясения. Хорошо, что не стал заикой на всю жизнь, но по ночам начал переживать жуткие видения и кошмары.


Медицина оказалась бессильной. Более того, врач сам посоветовал моей матери: "Вам нужно искать бабку. Только она поможет".
И такая бабка, царство ей небесное, на мое счастье нашлась. Прожила она 106 лет и много за свою долгую жизнь больных исцелила. В 1955 году мы стали соседями, это и приблизило мое выздоровление.

А врачевала она в основном заговорами. Прошло уже более сорока лет, но я до сих пор помню, как она это делала. Брала суровую нитку длиной 30-40 см, обмеряла ею мою голову, завязывала на конце замера узелок и нашептывала на него слова заговора. Так повторялось трижды, затем нитку с тремя узелками она несла на развилок трех дорог и там закапывала. Конечно, всей процедуры заговора, тем более его слов, я тогда не узнал.

Но вот недавно в книге Митрофана Фролова "Исцели себя сам" прочел заговор от испуга.

Перед началом читают "Отце наш" и "Да воскреснет Бог", затем сам заговор и так девять раз. Слова заговора: "Не я вызываю, не я выкликаю. Вызывает, выкликает, выговаривает Пресвятая Богородица - скорая помощница - своими устами, своими пестами, своим святым духом у раба Божьего (имя) испуг и "детское" с буйной головы, с червонного сердца, из боков, из груди, из хрящей ветровую, верховую, наносную, перекрестную, глазную, часовую, получасовую, минутную, полуминутную с желтых костей, белого тела, с красной крови по мой час, по мой выговор".

Могли быть и другие слова. К примеру: "Покори Бог младенца (имя), которого напугал глаз лютого зверя, пускай этот зверь, который мешает (имя) в хорошей жизни, откинется от его судьбы. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь".
Причем выговаривать этот заговор нужно, сливая растопленный воск в блюдо с водой, которое надо держать над головой ребенка. Кстати, такую процедуру со мной тоже проделывали. Но, увы, не помогало. Правда, это не значит, что и другому не поможет. Видимо, здесь важно, чтобы уровень вибраций совпал с вибрационными параметрами больного ребенка, поэтому необходимо подобрать нужный текст заговора.

Главное, что пресловутая "бабушкина сказка" работает, и именно она навсегда избавила меня от неизлечимого, с точки зрения официальной медицины, заболевания.
Я всегда, когда касаюсь темы заговора, колдовства и ведовства, непременно вспоминаю купринскую Олесю. Ведь Куприн писал свои рассказы и повести на основе подлинных случаев из жизни. Вот его слова: "Я не знаю и не могу сказать, обладала ли Олеся и половиной тех секретов, о которых говорила с такой наив-ной верой, но то, чему я сам бывал нередко свидетелем, вселяло в меня непоколебимое убеждение, что Олесе были доступны те бессознательные, инстинктивные, туманные, добытые случайным опытом странные знания, которые, опередив науку на целые столетия, живут, перемешиваясь со смешными и дикими поверьями, в темной, замкнутой народной массе, передаваясь как величайшая тайна из поколения в поколение".

Прошло почти сто лет с тех пор, как были написаны эти слова, и вот наконец наступило то время, когда рухнули все запреты. Плохо это или хорошо - покажет время. Но прежде всего напомню библейскую истину: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог!" Именно отсюда корни у целительного заговора! Кроме того, вполне можно согласиться с высказыванием Редьярда Киплинга, что слово - самый сильный наркотик, используемый человечеством. А, скажем, известный немецкий психолог Кора Бессер-Зигмунд утверждает: "С помощью метода (разработанного ею. - М. Р.) "Магические слова" вы научитесь целенаправленно "заряжать" слова поистине волшебной силой". Кстати, свою книгу "Магические слова" она предлагает как пособие по психологической самозащите.

Она глубоко права: слово не только может целить, но и защищать человека от всевозможных напастей, создаваемых злыми людьми. Я в этом смог убедиться за двадцать лет до того, как в мои руки попала книга Коры Бессер-Зигмунд "Магические слова".

Моя бабушка Прасковья Ивановна однажды дала мне бесценный совет: "Запомни: когда тебя станут пугать, тебе нужно суметь перепугать..." Другими словами, если некто начнет меня с какой-то целью запугивать, то моя задача - суметь напугать его еще больше, чем он меня. И таким образом перехватить инициативу в свои руки.

Этим советом я с успехом воспользовался на Сахалине в 1977 году, когда в бытность начальником ревизионного отдела рыбкоопа раскопал крупное хищение лососевой икры. Мои друзья предупредили, что сие может кончиться для меня очень плохо. Похитят, ночью отвезут на бумажный комбинат, где сбросят в емкость с соляной кислотой. Тело полностью растворится, и никто не узнает, где могилка моя. Очень даже возможно! Поэтому когда меня начали "обрабатывать", намекая на жуткие последствия, то я сказал одному из главных "попугаев" буквально следующее: "Мною заготовлены три пакеты, в которых фотодокументы всех ваших "художеств", там же названы ваши имена как возможных моих убийц в том случае, если на меня вдруг упадет с крыши кирпич, а вы к этому не будете иметь никакого отношения. Вас тут же арестуют. Боюсь, что и до суда вы не доживете, потому что мои пакеты из разных очень надежных мест попадут только к одному адресату - Михаилу Андреевичу Суслову, причем не в Кремль, а на его домашний адрес, и тогда вас как навоз по стенке размажут! А чтобы у вас не было сомнения, вот вам информация к размышлению (положил перед ним лист бумаги), из которой видно, как и по какой линии жена Суслова доводится мне родственницей".